— Пожалуйста…, — Диана рыдала.
— Быстрее, еврейка. Давай двигай сюда.
Диана продолжала трястись и хныкать.
— Ну хорошо, — произнес Ларс. Он что-то сказал собаке, которая зарычала громче и начала тянуть поводок.
— НЕТ! — Диана закричала, а затем поползла к нему, медленно, рыдая, трясясь и всхлипывая, и попыталась сделать широкий круг вокруг собаки, но Ларс снова заговорил с собакой и та села, хотя и не переставала рычать. — Ползи сюда, еврейка, — приказал Ларс, и когда она приблизилась достаточно, он схватил и поднял ее голову за волосы. Ее лицо было искажено непередаваемой гримасой.
— Ты сказала, что будешь сосать член моей собаки, еврейка, — напомнил ей Ларс. — Помнишь?
Диана поперхнулась.
— Но сейчас он слишком взбудоражен для этого. Он просто хочет тебя трахнуть. Так что, возможно, ты сможешь сделать это позже.
Он отпустил ее волосы. — Оставайся в той же позе, — велел он. — Это хорошая позиция. Просто опустись на локти. Когда она сразу же не повиновалась, он ударил ее ногой по рукам, и она с криком упала на землю. — Это прекрасно, — кивнул Ларс. — Теперь раздвинь колени в стороны.
Я с Бриком помог ей это сделать. Ларс сказал собаке еще слово и повел ее за собой к заду Дианы. Теперь я мог видеть член песеля. Он был жестким и большим, и его большие яйца раскачивались под ним. — А теперь трахни эту еврейскую суку, — сказал Ларс.
Диана жалобно закричала, почувствовав, как собака лезет на нее, и закричала еще громче, когда он нашел ее пизду своим членом и вошел внутрь. Потом она просто продолжала кричать, плакать и сходить с ума, пока он ее сношал. Он полулежал у нее на спине, и его передние лапы царапали ее кожу, пока он трахал, а он все это время лаял и рычал. Он трахал ее короткими, быстрыми, отрывистыми движениями и продолжал это дольше, чем я ожидал. Но затем он громко и резко залаял, и я увидел, как его белая сперма показалась вокруг его члена и вытекла из дырочки Дианы. Этого было совсем немного. Я также видел, как Брик стоял позади Ларса и снимал это на свой мобильный телефон.
Когда он закончил, собака не сразу оторвалась от Дианы. Я вспомнил, что у собак, по крайней мере у некоторых из них, во время траха возникают узлы на членах, и я решил, что он там застрял. Диана безостановочно рыдала так, что заставило меня задуматься, а не сошла ли она с ума. Наконец собаке удалось вырваться из нее.
Такое шоу нас всех очень возбудило, так что испытания Дианы еще не закончились. Это была очень долгая ночь, и я был почти уверен, что это будет наша последняя ночь с Дианой. Я поцеловал ее на прощание, прежде чем мы ушли. Потом мы все помочились на нее. Включая собаку.
Глава 9
Потеряв работу, мой отец теперь часто слонялся по дому и большую часть времени проводил, играя с Салли. Должно быть, он трахал ее пять или шесть раз в день, и делал бы это чаще, но, как он сам сказал, он не становился моложе. Но, даже когда он не трахал ее, ему всегда нравилось связывать ее и причинять ей боль, и он продолжал искать новые способы сделать это. Он сказал, что хочет насладиться ею как можно больше, прежде чем моя мать вернется, поскольку, вероятно, у него больше никогда не будет такой возможности. Салли, конечно, делала вид, что ненавидит все это. Она жаловалась, стонала и проклинала его за то, что он насиловал и мучил ее, его собственную дочь. Она делала вид что боролась и кричала, пока он это делал. И она кончала, кончала и кончала …
Он даже не хотел выпускать ее из дома, когда мы отправляли ее заниматься проституцией, но я указал ему, что деньги, которые она приносила, были сейчас нашим единственным источником дохода, и они нам были нужны, тем более, что он был так одержим играя с ней, что на самом деле он не искал новую работу. Он сказал мне подумать о своем собственном бизнесе, но на самом деле я именно это и делал. Я назначал Салли встречи с парнями и заботился о том, чтобы все прошло как надо. Я собирал деньги, потому что знал, что Салли с таким же успехом сделала бы это бесплатно, особенно если бы она подумала, что я ее принуждаю. Я начал с того, что продал ее некоторым своим друзьям, но не многие из них могли позволить себе ее цену. Поэтому я обратился к знакомому парню, владевшему местным магазином комиксов, в котором я тусовался с детства. Он тоже знал Салли, или, по крайней мере, видел ее поблизости, и когда я спросил его, заплатит ли он за ее трах, он мгновенно ответил «да». Он сказал, что у него есть друзья, которым это тоже может быть интересно, и оказалось, что некоторые из них заинтересовались. Сарафанное радио заработало, и довольно скоро у Салли появилось больше клиентов, чем она могла обслужить, особенно когда я дал клиентам понять, что, если они захотят подвергнуть ее небольшому грубому обращению, то это не будет проблемой. Разумеется, за более высокую плату.
В конце концов, и я думаю, это было то, что они называют иронией, именно благодаря Салли мой отец вернулся на работу. Ну, по крайней мере, таков был план, хотя вышло немного по-другому. Но это было позже.
* * *
Джейн Берроуз вырвало, когда мы показали ей фотографии и видеозаписи, которые Брик снял на свой мобильный телефон.
Она сидела между нами на переднем сиденье машины Брика, и когда я увидел, что ей стало плохо, я успел вовремя вытащить ее оттуда, открыв дверь и вытянув ее за собой за руку. Она упала на четвереньки на землю и блевала. Рвота не была особенно привлекательной, но, зрелище присевшей на четвереньках одной из первых красавиц школы представляло собой красивую картину. Мысль о том, чтобы увидеть ее такой, была одной из причин, по которой я позволил Брику уговорить меня сделать это. Не то чтобы я мог его остановить; ему не терпелось показать Джейн, что случилось с ее подругой. Я очень нервничал по поводу этой идеи, но я знал, что он все равно это сделает, и может дело в том, что я был так же сумасшедшим, как и он. И делала все, что мы ей говорили. И в последнее время произошло столько сумасшедшего дерьма, что мне кажется, что я все равно сошел с ума.
Джейн так злилась на Брика из-за его грубых заигрываний с ней ранее, что она даже больше не хотела с ним разговаривать, и мне самому пришлось подойти к ней. Я знал ее лишь немного, и она была далеко не в моем круге общения, поэтому она была удивлена, когда я подошел к ней, после окончания уроков. Я сказал ей, что мне нужно поговорить с ней о чем-то важном, но мне пришлось сказать ей, что речь идет о Диане, прежде чем она согласилась подойти со мной к машине Брика. Она продолжала требовать рассказать все, что я знаю о Диане, где она находится и все ли с ней в порядке, и я сказал ей, что расскажу ей все в машине. Поэтому она неохотно села туда, а Брик поехал на пустынную стоянку за магазинами, где больше никого не было, а Джейн всю дорогу тревожно нас расспрашивала. Я сказал ей, что она не может никому рассказать то, что мы ей сейчас откроем, а она сказала, что я сошел с ума. С каждой минутой я становился все более нервным и более взволнованным. Получится ли заполучить в нашу власть Джейн Берроуз? Откуда нам быть уверенными, что она не расскажет другим? Как я уже сказал, это было безумие. Я бы отменил это и сказал ей, что все это была шутка, но было уже слишком поздно. А Брик был еще безумнее меня.
Как только мы припарковались, Джейн уже почти кричала на нас, Брик наконец вытащил свой телефон и показал ей фотографии и видео, которые он сделал у Ларса. О том, как Ларс трахает Диану в задницу. О том, как он обжигает ее газовой горелкой. И о том, как Диана трахает собаку. Звуки криков, стонов и рыданий Дианы наполнили машину, и вскоре Джейн тоже закричала и как будто бы сошла с ума. Она начала яростно пытаться отобрать телефон у Брика, как будто таким образом она могла остановить то, что видела, но Брик крепко держал его прямо перед ее глазами. Именно сцена с собакой довела ее до рвоты.
Как я уже сказал, я вытащил ее как раз вовремя и стоял там, наблюдая, как ее рвет. Когда она опустошила желудок и немного успокоилась, я присел перед ней. Она тяжело дышала, задыхалась и издавала тихие стоны. Я сказал ей посмотреть на меня, и, наконец, она это сделала.
— Теперь послушай, Джейн, — сказал я. — Послушай меня хорошенько, ладно? Если ты когда-нибудь кому-нибудь расскажешь об этом — я имею в виду вообще кому-нибудь, когда-либо — с тобой произойдет то же самое. И даже больше. Ты меня слышишь? Начнем. Мы придем и за твоей семьей. Всю твою чертову семью. Мы убьем их всех, и мы убьем тебя, но не раньше, чем заставим тебя желать, чтобы ты никогда не рождалась, я серьезно, Джейн. Я совершенно серьезно. Ты меня понимаешь?
Конечно, я говорил гораздо жестче, чем чувствовал, пытаясь напугать ее до чертиков. Даже мне это показалось слишком наигранно, но, похоже, на Джейн это произвело впечатление. Ее глаза расширились, и ее начало трясти. — Что ты… — выдохнула она. — Почему… почему ты…
— Вернись в машину, — приказал я ей. Мне пришлось помочь ей подняться, и она все еще тряслась, когда я усадил ее обратно на переднее сиденье между нами. У меня в рюкзаке была бутылка с водой, я вытащил ее и дал ей попить. Ее глаза были широко раскрыты, а лицо бледно.
— Диана…, — выдохнула она. — Что ты…
— Забудь про Диану, — расстроил я ее. — Диана ушла. Тебе придется побеспокоиться о себе, ясно? Ты можешь получить то же, что и она, и намного хуже, или ты можешь не допустить этого, и с тобой все будет в порядке. Хорошо? Ты должна никому ничего об этом не говорить. И делать то, что мы тебе говорим. Я сделал паузу. — Все, что мы скажем тебе сделать. Ты понимаешь? Все что угодно.
