— Маричко, не молчи... Скажи что-нибудь... Ты приехала, и это самое главное, — говорит она, и я слышу, как её пальцы нервно перебирают складки платья. — Я знаю, ты говорила, что у тебя будет неожиданный образ... Платье... Я чувствую, что ты в платье, хотя... согласись, это странно, учитывая, как ты любишь... эмм... другие развлечения.
Какие, нахуй, другие развлечения?!?!? Что эта курва ей там наплела?!?!?
— Я так ждала нашей встречи, — продолжает она, а я всё стою как столб. — Ты писала... помнишь, ты писала, что нет ничего прекраснее ощущения, когда... когда что-то большое и упругое растягивает твой анус до края... Ты говорила, что это как открытие портала в другой измерение...
Я чуть не поперхнулась воздухом. ПОРТАЛА В ДРУГОЙ, БЛЯДЬ, ИЗМЕРЕНИЕ??!?!! ЭТА МАЛАЯ АХУЕННАЯ!!!! Маричка, или кто там, наверное, та ещё пиздоболка, но эта девочка, эта... Ариадна? Ариандра? Какое-то имя такое, словно из фэнтези... Эта Ариадна верит каждому её слову. И смотрит в никуда своими прекрасными незрячими глазами, ожидая, что я сейчас подтвержу, что да, блядь, растянутый анус — это моя жизненная философия! Жаль её стало до слёз, честное слово. Захотелось найти ту Маричку, засунуть ей анальную пробку как можно глубже и прокрутить три раза.
— Эмм... да, — выдавливаю из себя я, пытаясь говорить тише и нежнее, чем обычно. — Я здесь... Приехала... Просто немного устала... знаешь... дорога... и... этот... анус немного стянулся от напряжения...
О Боже, что я, блядь, несу!?!? Она немного склонила голову набок, её счастливая улыбка немного угасла, уступив место чему-то похожему на сочувствие.
— Бедняжка... — прошептала она. — Не волнуйся. У нас впереди целый вечер... Всё расслабим, всё растянем... Ой, а это что? — она повела носом. — Пахнет... сыром... "Четыре сыра"? Это же моя любимая пицца, Маричко! Я так и знала, что ты запомнишь! Проходи, быстрее, здесь прохладно...
Я, как завороженная, переступаю порог её квартиры. Моя дурацкая красная платье больше не кажется такой уж неуместной. Хотя бы потому, что эта милая, слепая девочка по имени Ариадна думает, что это всё часть хитроумной игры, устроенной её любимой интернет-извращенкой. И, блядь, я решила. Пусть так и будет. На сегодня я стану той Маричкой. Тем более, если надо будет что-то "растянуть"... то Роксолана, в принципе, тоже не против. Но сначала - пицца. И выяснить, что за лабиринт устроила эта невидимая сука Маричка.
А квартира у неё... ну, не дворец БДСМ-пенсионеров, конечно. Простая, сука, бетонная коробка на крыше другой коробки, но просторная. И с охуенным видом на ночной город, надо признать. Из одного огромного окна на всю стену видно все эти огни, рекламы, фары... выглядит, словно какой-то ёбучий "Киберпанк", только бюджетный, украинский вариант, с вырванными "с мясом" рекламными баннерами и ямами на дорогах, которые видно даже отсюда.
Мы сидим на полу на каких-то мягких подушках, потому что стола у неё, похоже, нет. Ну и похуй, так даже романтичнее, или что. Ариандра ест пиццу так аккуратно, так, блядь, изысканно, откусывая малюсенькие кусочки, словно это не "Четыре сыра" из ближайшей забегаловки, а какая-то амброзия, блядь.
— Ты такая внимательная, Маричко, — шепчет она, и её щёки едва розовеют в тусклом свете единственной лампы. — Я один раз сказала, что люблю эту пиццу, а ты запомнила...
Ага, блядь, внимательная как понос. Эта пицца должна была лететь какому-то хую с интернет-форума, который хотел, чтобы я приехала в вечернем платье, а не тебе, но об этом мы скромно промолчим. Вместо этого я делаю максимально заинтересованное лицо и говорю:
— Конечно, кисонька. Я же помню всё, что связано... с твоими дырочками.
Господи, я гений дипломатии!!!! Она аж зарумянилась сильнее, но явно довольна. Говорю же, Маричка её добряче промариновала своими рассказами об анальных порталах!!!!
— А ты, — тихо спрашивает она, — ты сегодня... растягивалась? Перед тем, как ехать? Ты говорила, это помогает тебе сосредоточиться...
БЛЯЯЯЯЯТЬ!!!! Я именно запихивала в рот огромный кусок пиццы, тяну за собой нить горячей моцареллы, и чуть не подавилась!!!! Растягивалась?!?!? Ну разве что мозг растягивала, чтобы придумать, как не спалиться!!!! Начинаю судорожно жевать, чтобы выиграть время, и именно в этот момент, глядя в окно, я вижу.
Такая, знаете, тоненькая оранжевая полоска, что летит откуда-то с горизонта. Быстро-быстро. И я даже не успеваю подумать: "Что за хуйня?", как понимаю, что это за хуйня. А, ну да. Обычное дело. Среда, девятый час вечера. Именно время для кацапского огонька.
СУКАБЛЯДЬНАХУЙПИДАРАСИ!!!!!!
Ещё до того, как звук долетает до нас, я вижу яркий, белый вспышку где-то в районе промышленной зоны. Лампа над головой моргает раз, второй, и гаснет нахуй. Все огни за окном – РРРАЗ!!! – и исчезают. Полная, абсолютная, египетская, блядь, тьма!!! А через секунду – густой, тяжёлый, низкий звук "БУУУУУУХХХХХ!!!!!", от которого стёкла в её гигантском окне начинают мелко-мелко дрожать.
— Ааа!!! — Ариандра резко вскрикивает и дёргается, хватая меня за руку. Её пальцы холодные как лёд.
Я сижу неподвижно. Я, бляха, даже пиццу не выпустила из рук. Ну вот что за хуесосы, а? Ну вот что за рукожопые хромосомные выродки?!!?!? По подстанции вьебаали, сто процентов!!! Вот им что, нормально не живётся?!!!?!? Нельзя просто так взять и сдохнуть всем вместе где-то у себя в болотах, не мешая нормальным людям есть пиццу и притворяться анальными гуру?!?!?
— Маричко, что это? — её голос дрожит, она вцепилась в мою руку так, словно я – её последний спасательный круг. — Что это за звук?
Ей, конечно, похуй, что свет пропал. Она и так живёт в тьме. Но этот звук... этот звук знаком всем. Я чувствую, как во мне борются два желания: первое – вылезти на подоконник и орать проклятия в сторону россии, пока не сорву голос, и второе – как-то успокоить эту беднягу.
— Да не ссы, кисонька, — говорю я максимально спокойным, но полным ненависти голосом. — То просто русня. Салют неудачный запустили. Они всегда так хуёво фейерверки делают, что вся электрика в городе ложится. Обычные криворукие долбоёбы. Не бойся.
Она не отпускает моей руки, но дышать начинает немного ровнее.
— Света... нет?
— Нет, блядь, — констатирую я факт, вглядываясь в тьму, в которой не видно абсолютно, сука, ни-че-го. — Теперь мы с тобой, солнышко, в равных условиях. Только у тебя, в отличие от меня, ещё и пицца осталась. Потому что я свою от неожиданности, кажется, на пол уронила.
И тут я понимаю всю глубину пиздеца. Я, блядь, в ловушке. В полной тьме, на последнем этаже, в пентхаусе со слепой девочкой, которая считает меня своей интернет-любовницей со специфическими хобби. И единственный ориентир в этом грёбаном чёрном лабиринте — это её холодная рука на моём запястье и еле слышный запах сыра "Дорблю" из коробки. Это будет долгая ночка. Пиздец, как долго.
Вот сижу я, как та дурепа, в полной, сука, сраке мира!!!! Не просто тьма, а словно кто-то вылил ведро смолы тебе прямо в глазные яблоки!!! Абсолютный, курва, вакуум!!!! И тишина... ооооо, тишина – это отдельный вид пиздеца!!!! Сначала даже не замечаешь. Ну, взрыв стих, стёкла перестали дрожать. Но потом... потом ты понимаешь, что не слышишь ни-че-го!!! Вообще, блядь!!!! Нет привычного гудения города за окном, нет соседей, которые ссорятся за стенкой, нет, сука, даже гулу холодильника, потому что он тоже решил, что с него хватит на сегодня!!!! Только моё дыхание – нервное, урывчатое, как у загнанной кобылы, и её – тише, но такое же перепуганное. И ещё стук... ту-дум, ту-дум, ту-дум... Бляха-муха, это что, сердца?!!?!? Я слышу, как бьётся её сердце!!!! И своё тоже!!!! Это же какой-то сюр, сука, кино Дэвида Линча с бюджетом в цену одной пиццы!!!!!
Её пальцы всё ещё сжимают моё запястье с силой гидравлического пресса. Я чувствую каждый её нервный пульс.
— Маричко... — шепчет она в эту бархатную черноту, и её шёпот кажется оглушительным, как выстрел. — Мне... мне страшно. Здесь так... тихо.
А мне, блядь, не страшно?!!?!? Мне тоже страшно!!!! Мне страшно, что эта тишина вдруг закончится и в дверь начнёт скрестись какая-то неизвестная хуйня!!!! Или что сейчас Ариандра поймёт, что моя рука – не нежная ручка фетишистки Марички, а грубая, рабочая лапа курьера, которая двадцать раз в день крутит ручку газа на раздовбанном скутере!!!!!
— Это... это из-за давления, — выдаю я очередную гениальную чушь, потому что что ещё я могу сказать?!! — Когда происходит... э-э-э... электрическая аномалия, то меняется атмосферное давление! И все звуковые волны... они... ну, короче, они временно перестают колебаться! Это норма, так всегда после руснявых фейерверков бывает!!!! Научный факт!
Я сама в ахуе от своей лжи. Какой, в сраку, научный факт? Я в школе по физике еле "тройку" имела, потому что показывала физику сиськи, а он потом всю ночь накручивал себе баллы, ставя мне их. Но, кажется, это срабатывает! Её пальцы немного расслабляются.
— Правда?.. — она звучит как ребёнок, которому рассказали, что бабайки не существует.
— Конечно! — я начинаю входить в раж. — Даже... даже сердца стучат громче, потому что вакуум! В вакууме же звук лучше распространяется! Точнее, вибрация!!! Вот мы и слышим вибрацию сердечных мышц!
Кого я пытаюсь наебать? Саму себя? Вокруг такая чернота, что я начинаю видеть какие-то цветные пятна перед глазами. Какие-то фиолетовые круги, зелёные вспышки... это что, глюки начинаются?!!!? Или это русня в ту ракету ещё и ЛСД, блядь, напихала для усиления эффекта?!?!?!?
