Я горю…
Внутри было что-то дикое, первобытное. И не только возбуждение — зависть. Зависть к отцу за то, что он сейчас чувствует её так близко, ощущает каждое её движение. Я представлял, какое это должно быть чувство — когда Кристина опускается на тебя своей мокрой киской, такая горячая и тесная.
Моё дыхание стало рваным, я едва мог его контролировать. И вдруг Кристина подняла на меня глаза. Она видела, что со мной происходит. И этот взгляд только добавил огня в то пламя, которое уже полыхало внутри меня.
Кристина двигалась всё быстрее, и я видел, как её тело дрожит от напряжения и удовольствия. Сергей, лежавший на спине, сжимал её бёдра, направляя её движения. И вдруг она запрокинула голову, застонала так, что у меня внутри всё сжалось:
— Аааа… я больше не могу! Какой же он у тебя большой!
Её тело выгнулось, и Кристина кончила, дрожа и прижимаясь к отцу всем телом. Он прижал её к себе, словно боялся отпустить, и спустя несколько секунд, когда она уже обессиленно замерла, аккуратно вынул из неё член и, громко выдохнув, кончил в песок сбоку от нас.
Они какое-то время молча дышали, прижавшись друг к другу. Потом Кристина тихо сказала, целуя его в губы:
— Пап… я люблю тебя.
Сергей провёл рукой по её волосам, глядя ей в глаза:
— И я тебя, Крис.
Она опустила взгляд и почти шёпотом добавила:
— Тебе приятно было? Пап… только не обижайся на нас.
Он усмехнулся, погладил её по щеке и покачал головой:
— Да я не обижаюсь. Но не смейте никому об этом рассказывать. Это… случайно вышло.
Мы все втроём какое-то время лежали в песке и болтали обо всём и ни о чём. Потом наступила тишина, и мы просто слушали прибой, вдыхали запах моря и ощущали прохладный вечерний ветер на коже.
И вдруг Кристина села и потянулась к отцу, обняв его за шею:
— Блин, Пап, а я ещё хочу…
Он усмехнулся и покачал головой:
— Слушай, я сегодня пас. Я не так молод, как вы. Мне на сегодня хватит впечатлений. Давайте сами, если такие продвинутые.
Я замер, не веря своим ушам, но Кристина уже повернулась ко мне, её глаза сверкнули в сумерках:
— Егор… я ж видела, как ты всё это время на меня смотрел. Понравилось?
Я почувствовал, как от лица идёт жар, будто из ушей пошёл пар. Я не знал, что сказать.
— Пап… ты же не против? — спросили мы с Кристиной почти хором, посмотрев на него.
Сергей перевёл взгляд с меня на неё, усмехнулся и тяжело выдохнул, будто взвешивая решение.
— Как я могу отказать, после того, что было? — усмехнулся Сергей и покачал головой. — Невинный свидетель нам точно не нужен.
Кристина перевела взгляд на меня и, едва заметно улыбнувшись, заговорила:
— Ну что, Егор? Я ж вижу, как ты меня хочешь. Ещё тогда в бане пялился на меня до дыр.
Она нарочито медленно провела руками по всему телу — от волос к шее, задержавшись на груди, потом к животу и бёдрам. Лежала на спине, опираясь на локти, и играла ножками так, что я не мог отвести взгляд.
Я подполз ближе, колени едва держали, и навис над ней. Сердце колотилось так сильно, что, казалось, вот-вот вырвется из груди. Кристина прижала меня к себе, наши губы встретились в жадном поцелуе.
— Да не торопись ты, — прервала она, больно прикусив мне язык, будто в наказание за слишком большую настойчивость. — Не убегу я от тебя.
Я замер, ошарашенный, но она вдруг тихо рассмеялась и потянула меня за волосы, показывая, как ей нравится. Небольшой урок поцелуев превратился в дразнящую игру — Кристина подставляла губы, потом резко отстранялась, скользила ногой по моей спине, и я чувствовал, как внутри всё горит.
В какой-то момент я не выдержал. Взял её лицо в ладони и поцеловал так, что она больше не отстранилась, а наоборот крепче обняла меня ногами, прижимая к себе.
Я скользнул рукой вниз, ощущая гладкую кожу её живота и бёдер, и когда коснулся самого сокровенного, Кристина тихо застонала. Она раздвинула ноги шире и посмотрела на меня с таким взглядом, что у меня в голове всё смешалось.
— Давай… — прошептала она, проводя пальцами по моей шее. — Я вся твоя.
Я вошёл в неё медленно, будто боясь спугнуть этот момент. Кристина выгнулась на спине, глубоко вдохнула и обвила меня ногами, притягивая ближе. Я слышал, как она дышит, как её пальцы сжимают мои плечи.
Движения стали ритмичнее, я чувствовал каждый её изгиб, как её тело отзывается на мои толчки. Кристина стонала всё громче, её руки скользили по моей спине, царапая ногтями, а глаза горели огнём.
Я потерял счёт времени, всё вокруг перестало существовать. Был только этот ритм, наши переплетённые тела и то, как она шептала моё имя, прижимая меня к себе всё сильнее.
— Тебе нравится? — спросил я, едва сдерживая дыхание.
Кристина усмехнулась, и в её голосе прозвучала едва уловимая издёвка:
— О, ещё бы. С двумя мужчинами за один день… по очереди. Это моя любимая фантазия после… ааа… ммм… так сладко…
Её слова словно укололи меня изнутри. Ревность кольнула неожиданно сильно. И хотя я понимал, что всё это — азарт и возбуждение момента, мысли всё равно вернулись к маме. Я знал: когда всё закончится, именно о ней я буду думать, именно она останется моим желанием.
— А тебе… — Кристина приоткрыла глаза и посмотрела прямо на меня. — Чья киска больше нравится, моя или мамина?
Я сглотнул, не зная, что ответить. Но в этот момент Кристина запрокинула ноги и скрестила их за моей спиной, прижимая меня к себе так сильно, что я ощутил, как её тело стало невероятно узким и тёплым. Она застонала, выгибаясь, и это ощущение лишило меня всякой возможности мыслить.
Я усилил ритм, чувствуя, что мы оба на грани. Кристина вцепилась в мою спину ногтями и почти закричала, когда оргазм накрыл её. Её тело содрогалось подо мной, и я не выдержал — сам кончил, сжав её в объятиях.
Мы рухнули на песок, тяжело дыша. Какое-то время просто лежали молча, слушая шум прибоя и ветер, остывая после того, что произошло.
— Надо возвращаться, — наконец сказал отец, который всё это время сидел чуть поодаль, наблюдая за нами с едва заметной улыбкой. — Уже темнеет. А нам еще речку переплывать.
Мы поднялись и оделись молча. После того, как мы вернулись на свой берег, Кристина шла рядом, периодически бросая на меня лукавые взгляды, а я всё ещё пытался переварить случившееся.
