* * *
Говоря о свиньях в дерьме, как же мы с Бриком были счастливы теперь, когда Джейн более или менее постоянно находилась у нас под контролем. Теперь нам не нужно было ограничивать ее порабощение месяцем. И не нужно было беспокоиться о том что она знала о Диане, ни о чем-либо еще.
Мы с Бриком отлично проводили время с ней. Я посоветовал ей не только постоянно носить юбки, но и не надевать нижнее белье, когда она приходит в школу. Или в любое другое время, если уж на то пошло. Почти каждый день мы с Бриком, а иногда и оба находили возможность отвести ее в пустой класс, или в кладовку, или в пустую раздевалку, или еще куда-нибудь, и трахнуть ее, или заставить ее отсосать нам. Брик любил напоминать ей о том, какой сучкой она была и как она его унижала, а потом заставлял ее говорить нам, что она дерьмо.
— Ты кусок дерьма, сука, — говорил он. — Скажи нам это.
И Джейн повторяла за ним. Он заставлял ее ползать и повторял это снова и снова: — Я дерьмо. Я дерьмо. Я кусок дерьма.
Иногда она плакала. В других случаях, особенно спустя какое-то время, она просто говорила это каким-то мертвым, безнадежным голосом. Она тоже вела себя так, ходила по школе, как зомби, хотя, когда она трахала или сосала нас, мы были уверены, что она вкладывала в это немного жизни.
Учитывая, что теперь у нас было своего рода право со стороны копов – или, по крайней мере, парочки из них – использовать ее по своему усмотрению, мы чувствовали себя менее стесненными, позволив некоторым из наших друзей участвовать в веселье. Джейн умоляла и умоляла, когда мы впервые сказали ей об этом, но, конечно, это только сделало нас более склонными к этому. Сначала мы поделились ею только с одним или двумя парнями и поклялись хранить это в тайне, но вскоре по школе начали распространяться слухи. Признаюсь, у меня были некоторые сомнения по этому поводу, но факт был в том, что чем больше людей знали об этом, тем унизительнее это было для нее и, следовательно, тем более волнительно для нас. Примерно в это же время у нас была сцена в столовой с Тони и Билли, и после этого уже не было секретом, что некогда высокая и могущественная Джейн Берроуз теперь стала ползающей шлюхой. которая сделает все, чтобы мы ей ни приказали. С кем бы мы ей ни приказали. Мы с Бриком внезапно стали самыми популярными парнями в школе.
Глава 11
Тем временем Салли зарабатывала много денег своим блудством, и хотя она постоянно жаловалась на то, как это унизительно и как ужасно мы с отцом заставляли ее это делать, на самом деле она прекрасно проводила время, особенно когда мужчины вели себя грубо с ней. Но, по мере приближения времени возвращения матери, отец начал волноваться. Он сказал мне, что такая ситуация не может продолжаться после того, как моя мама вернулась. Я не был так уверен; моя мать была довольно сообразительной женщиной и в некотором смысле более проницательной, чем он. Но он перестал тратить так много времени на трахание Салли и даже предпринял несколько попыток поиска работы. Но мой отец был уже не так молод, и работу найти было непросто. Через несколько дней он разочаровался и снова начал срываться на Салли.
Так что, когда моя мать неожиданно вернулась домой, за два дня до назначенного времени, она обнаружила свою дочь, совершенно обнаженную, привязанную к стулу в гостиной, в то время как ее муж трахал ее в задницу, а ее сын вгонял свой член туда и обратно в ее стонущий ротик.
Моя мать остановилась как вкопанная, глядя на нас. Мы втроем тоже замерли, беспомощно глядя на нее. Трудно сказать, кто удивился больше всего, хотя, вероятно, это была она. Но она не потеряла сознание, не закричала, не случился сердечный приступ или что-то в этом роде. Она медленно поставила чемоданы, затем опустилась на один из них, все еще глядя на нас.
— Ну, сказала она тогда. — Разве это не красивое зрелище!
Мой отец был первым из нас, кто отреагировал. — Вот дерьмо! — вскрикнул он. Он вытащил свой член из задницы Салли и поспешно натянул штаны, спущенные до лодыжек. Его лицо было красным. — Что ты… ты не должна была… О Боже! — пробормотал он. Моя мать просто посмотрела на него. Его стояк выпирал из штанов, но быстро уменьшался. Я не знал, что, черт возьми, делать, но решил, что лучше всего убраться отсюда. Я вытащил свой член изо рта сестры и хотел было уйти, но остановился, когда моя мать сказала: — Куда это ты пошел, Дональд? Оставайся там, где стоишь!
У меня даже не было одежды, которую можно было бы надеть; Я оставил ее в своей спальне. Так что я присел на диван и накрыл промежность подушкой.
Мой отец попытался пойти в атаку. — Хорошо, теперь ты знаешь, — сказал он вызывающе. — Твоя дочь — шлюха. Маленькая больная извращенная шлюха. Ты это знала?
— Конечно, знала, — ответила мама. — Как ты мог это пропустить? Ты думал, что она и Дональд все это время играли в настольную игру? Ты настолько слеп, Фрэнк? Но, очевидно, нет. Как долго ты участвовал в этих маленьких играх?
— Я не знал, — начал оправдываться отец. — Я имею в виду, ну, может быть, я подозревал. Может быть, я не хотел. Но однажды я пришел домой и нашел ее — она была…
— Итак, ты нашел ее и решил тоже откушать этого блюда, — усмехнулась мать.
— Я был... я не мог... Черт возьми, Дорис! Меня уволили!
Вот тут впервые моя мать стала выглядеть по-настоящему шокированной. — Уволили? — повторила она. — С завода? Тебя уволили?
— Да, черт возьми! Восемнадцать лет. Просто так. Уволен.
— Но не волнуйся, мама, — вставил я. — Салли приносила деньги. Мы все равно думали, что она шлюха, так что с таким же успехом она могла бы стать профессионалом, понимаешь? Она утверждает, что ненавидит это, но на самом деле ей нравится И она очень популярна.
— О, я уверена, что так оно и есть, — хмыкнула мама. — Она определенно не выглядит несчастной, вся такая связанная. И если вы, мальчики, хотите продолжить то, что вы с ней делали, не позволяйте мне вас останавливать.
— Мама! — Салли взвыла. Это было первое слово, которое она произнесла с тех пор, как вошла моя мать.
— Да, дорогая?
— Как ты можешь позволить им… они заставляют меня… они заставляют меня…
— Да, я знаю, дорогая. Но мне нравится видеть своих детей счастливыми, а тебе, очевидно, нравится быть покорной маленькой шлюшкой. Так что наслаждайся.
И тут ей, кажется, пришла в голову идея. — Фрэнк, — сказала она моему отцу, — а ты не думал использовать нашу маленькую шлюшку, чтобы вернуть себе работу?
— Что ты имеешь в виду? — озадачился отец.
— Не тупи, Фрэнк, как ты думаешь, что я имею в виду? Кто бы тебя ни уволил, надеюсь, это мужчина?
— Ну да, но…
— Ну, если он мужчина и, надеюсь, натурал, ты можешь предложить ему сделку. Он вернет тебе работу и сможет наслаждаться твоей дочерью. Ни один нормальный мужчина не откажется от шанса на такую сексуальную молодую девушку, как наша Салли. Ведь все, что ему нужно сделать, чтобы заполучить ее, это вернуть на работу одного мужчину, я права?
— Мама! — запротестовала Салли.
— Молчи, Салли.
— Господи, Дорис, — сказал мой отец. — Во-первых, парень, который меня уволил, — всего лишь кадровик. Он просто действует по приказу начальства. У него нет никаких полномочий самостоятельно нанимать меня обратно. И в…
— Ну а кто? — спросила моя мать. —Кто принимает решения?
— Ну, в конечном счете, я думаю, это директор завода. Рон Керстеттер. Он там большой босс.
— Хорошо, тогда ты сделаешь предложение именно ему.
— Дорис, это безумие. Я не могу просто… Черт, я даже не смогу попасть к Керстеттеру! Особенно сейчас. Как я мог вообще…
— Покажи немного смелости, Фрэнк, — твердо заявила моя мать. — Ты ведь хочешь вернуть себе работу, не так ли? Я определенно не хочу, чтобы ты торчал дома весь день. Так что ты будешь делать то, что должен.
— Но я говорю тебе, Дорис, ради всего святого, у меня нет никакой возможности приблизиться к Керстеттеру. Он руководитель всей операции, он занят, он важен, он не собирается…
— О, ради бога, — отмахнулась мама. Она встала и подошла к телефону. — Какой там номер? —спросила она.
— Дорис, ты не можешь…
— Подожди, я помню. Она взяла телефон и набрала номер. Мой отец все еще протестовал, когда она жестом попросила его замолчать.
— Привет? — сказала она в трубку. — В офис мистера Керстеттера, пожалуйста.
— Иисус, — пробормотал мой отец.
— Здравствуйте? Да, я бы хотела записаться на прием к мистеру Керстеттеру, пожалуйста, — сказала моя мать. Наступила пауза. — Да, меня зовут Дорис Джулиан. Я жена Фрэнка Джулиана, давнего сотрудника... Ну, мы хотели бы поговорить с ним об очень важном деле... Ну, я не могу пойти подробно об этом по телефону, но я уверен, что мистер Керстеттер хотел бы обсудить это. Да, Фрэнк Джулиан.Да. Спасибо. До свидания.
Она повесила трубку и повернулась к нам.
— Завтра в четыре часа, — объявила она.
* * *
Мы все пошли. Мой отец сказал, что это безумие, но моя мать сказала, что не верит, что он действительно придет на встречу, поэтому ей пришлось пойти с ним. Им пришлось взять Салли, чтобы показать ее Керстеттеру, поскольку она была приманкой. И я был там, чтобы помочь держать ее в узде. Она подняла большой шум и всячески сопротивлялась, потому что знала, что если она это сделает, мы заставим ее и, возможно, даже свяжем ее, чего она и хотела. И она получила свое желаемое. Я связал ей руки за спиной, накинул на плечи куртку, чтобы это не было слишком заметно, и мы с отцом потащили ее к машине. Она все еще боролась, но не слишком сильно, и после этого довольствовалась тем, что проклинала нас за то, что мы делали с ней эти ужасные унизительные поступки.
