Днем позже я стоял у него в подвале и смотрел, как он обжигает газовой горелкой обнаженную молодую брюнетку с большой грудью, тонкой талией и длинными ногами. Женщина была подвешена за запястья, ее ноги висели в воздухе. Она брыкалась, корчилась и кричала изо всех сил, ее большие груди подпрыгивали в завораживающем танце, а в это время этот парень, он сказал, что его зовут Ларс, ходил вокруг нее, направляя пламя горелки в различные части ее тела. Ее тело было покрыто пятнами, ожогами и волдырями от ожогов и, возможно, от чего-то еще, но это не мешало ей быть чертовски сексуальной. Она кричала почти непрерывно, а когда не кричала, то пыталась умолять, истерически умолять его остановиться, но не могла выговорить ни слова, слишком сильно задыхалась, плакала и задыхалась, а потом она снова кричала. А он опаливал ее ужасным пламенем, направляя его то на соски ее большой груди, или на живот, или в подмышки, или в промежность. Затем он предложил мне горелку и спросил, хочу ли я позаниматься этим какое-то время.
Естественно, я не был в этом так опытен, как он, и в какой-то момент, когда я обжигал ее, я подошел слишком близко к ее дико трясущимся ногам, и ее ступня ударила меня в бедро. Конечно, на ней не было обуви, и мне было не так уж больно, и я даже не думаю, что это было намеренно, но Ларс решил ее наказать. Взяв у меня горелку, он взял девушку за ногу другой рукой и потянул ее вверх и назад. Зажал ее ступню у себя под мышкой и направил пламя прямо на подошву ее ноги. Ее воющие вопли были не похожи ни на что, что я когда-либо слышал. А Ларс неторопливо перемещал пламя, обжигая всю поверхность, в то время как ее беспомощное тело раскачивалось и тряслось в бесполезной попытке отстраниться. Когда Ларс отпустил ее ногу, она обмякла и просто висела там, вялая, но все еще стоная, выглядя и говоря так, как будто она сошла с ума.
— Не думаю, что она какое-то время будет ходить, — сказал Ларс. — Ты хочешь трахнуть ее сейчас?
Я боялся, что кончу еще до того, как смогу снять штаны. Ларс перерезал веревки, и она упала на пол, а я упал на нее сверху. Тот первый раз не занял много времени, но это был лучший секс, который я мог вспомнить. Сношать это обожженное, наполненное агонией тело и чувствовать, как она корчится и извивается от боли, слышать ее крики, рыдания и визги в моих ушах — это было величайшим волнением, которое я когда-либо знал. Почти сразу, как только я выстрелил семенем в нее, у меня снова началось возбуждение, и во второй раз было еще лучше. Тогда я скатился с нее, и Ларс спросил меня, закончил ли я. Я сказал, что не думаю, что когда-нибудь закончу. Ларс приказал женщине пососать мой член. Я не знаю, как она это сделала, но она это сделала. Склонилась надо мной на коленях. Плакала все время. Стонала. Кричала пару раз вокруг моего члена, когда Ларс подпалил ей задницу горелкой, чтобы подбодрить ее. Я кончил ей в третий раз прямо в горло, и она поперхнулась, но проглотила это. Затем Ларс снял одежду и начал трахать ее в задницу.
— Кто она? — спросил я его, прямо в процессе.
—Откуда я, черт возьми, знаю? — был его ответ.
— Что ты имеешь в виду? Как ее зовут?
— Не знаю ее чертового имени. Плевать.
—Ну, Господи, откуда она взялась? Как она сюда попала?
— Я похитил ее, — сказал Ларс. — Взял ее прямо с улицы. Делаю это постоянно.
Я уставился на него неверя. — Чушь, — сказал я.
Ларс только пожал плечами и продолжил долбить женщину в задницу. Она все еще стояла на коленях, прижавшись лицом к полу, и все еще кричала или пыталась это сделать, но горло у нее болело, и звуки звучали как хриплые крики животных. Но в них все еще можно было услышать агонию, ужас, и неистовые отчаянные мольбы, и эти прекрасные звуки, невероятным образом, снова заставляли мой член твердеть. Ларс скользнул руками к ее большим грудям и начал крутить ее за соски, сильно сжимая их пальцами, заставляя ее тело дергаться и содрогаться от дополнительной боли, и он продолжал делать это, пока не разрядился в нее.
— Скоро мне придется от нее избавиться, — сказал тогда Ларс. — Она не дерется так, как раньше. Лучше всего, когда они милые и свежие, и они все время дерутся и борются, и вам нужно сломать их и заставить делать то, что вы хотите. Показать им, кто тут главный. Проблема в том, что после того, как ты причинишь им боль, они перестают сопротивляться, потому что не могут вынести боли и сделают все, чтобы ее избежать. Это все равно хорошо, потому что они все еще ненавидят ее, но это уже не то же самое, понимаешь? Потом их тела покрываются пятнами, как вот у этой, и приходит время двигаться дальше.
Женщина, все еще лежавшая на полу, свернулась клубочком и беспомощно рыдала.
— Как избавиться от нее? — спросил я.
Про себя я подумал , что если бы эта женщина была моей пленницей, я бы никогда ее не отпустил.
— Продаю ее, — сказал Ларс. — Я знаю, что пара парней владеют несколькими домами за рубежом. Они их забирают, не задавая вопросов, и никто их больше никогда не видит.
Женщина застонала. Ларс пнул ее.
— Я не верю ничему из этого, — покачал головой я.
Ларс снова пожал плечами.
— Ты забираешь женщин с улицы? — спросил я. — Просто случайных незнакомых женщин? Как ты решаешь, кого взять?
— Ради всего святого, как ты решаешь, кого ты хочешь трахнуть? — ответил Ларс. — Если они хорошо выглядят, если они сексуальны, если от них мой член твердеет, я выбираю их именно по этим критериям.
— Просто так? Наугад? Любую?
— Почему нет?
— Разве их не ищут люди? Копы?
Еще одно пожимание плечами.
— Конечно. Наверное. И что? Никто никогда их здесь не найдёт.
У меня было состояние сильного изумления. — Иисус Христос, — сказал я. — Это... я имею в виду, черт, а ты можешь сделать это с кем-нибудь конкретным?
Он посмотрел на меня. — Скорее всего, да. Почему ты спрашиваешь? У тебя есть кто-то на примете?
Я сначала не ответил. Я не мог поверить своим мыслям. Наконец я сказал, и сказал это так, будто пошутил, потому что думал, что, может быть, и так, хотя и не был уверен:
— Ну, черт, я могу вспомнить пару девочек в моей школе, которых я бы... ну, знаешь... показал бы им, кто здесь хозяин, как ты и сказал.
— Да? А ты бы за это заплатил? — сказал Ларс.
— Заплатил? Что ты имеешь в виду?
— Заплати. Деньги. Ты скажешь мне, кого ты хочешь, я заберу ее, оставлю здесь, ты заплатишь мне немного денег и сможешь приходить и видеть ее в любое время, когда захочешь. Делай с ней все, что хочешь. Как это звучит?
— Сколько? — спросил я.
— Скажем, тысячу баксов, — прикинул Ларс.
— Ты совсем? — офигел я. — У меня нет тысячи баксов.
— Жаль, — взгрустнул Ларс.
— Как это будет происходить? — решил уточнить я.
— Только что же рассказывал, — сказал Ларс.
— Это невозможно, — не верил я.
Ларс пожал плечами.
Я посмотрел на стонущую, рыдающую женщину. Мой член был твердым. — Христос, — проговорил я все еще пытаясь уложить это все в голове. — Ты даже не знаешь ее имени?
— Кого это, черт возьми, волнует? — сказал Ларс. — Она просто дырка для траха. Хочешь узнать ее имя, спроси ее. Или посмотри ее вещи, они где-то там, — он махнул рукой в угол большой комнаты, и я оглянулся и увидел небольшую кучку одежды, лежащую на полу.
Я встал и пошел туда. Это была женская одежда, а также небольшая сумочка. Я поднял ее и обнаружил внутри бумажник. В нем я нашел ее водительские права. Там говорилось, что ее зовут Джудит Доннели. Там говорилось, что она жила по адресу Фаррагут-стрит, 826. Там говорилось, что ей двадцать четыре года. Там же было показано ее фото. Пока что я видел только ее лицо, искаженное болью, искаженное ее криками и плачем. Но на снимке она была улыбающейся, свежей и красивой. Я положил водительские права в карман, сам не зная почему. Затем я вернулся к Ларсу и женщине.
— Ее зовут Джудит Доннели, — сказал я.
— Ну молодец, — ухмыльнулся Ларс. — Теперь ты знаешь ее дебильное имя. Ты хочешь снова ее трахнуть?
— Да, — в предвкушении сказал я. — Но сначала дай мне горелку.
Глава 2
Конечно, я много думал о том, что сказал Ларс о похищении любой девушки. Я хотел. Видит Бог, кандидаток было много. Но даже если не считать того факта, что я никак не мог найти тысячу долларов, все это казалось не очень реалистичным, и опасным. Но думать об этом, конечно, было забавно. Это меня чертовски возбуждало, и Салли обычно оказывалась объектом моей дикой похоти. Но ей это нравилось, хотя она и утверждала, что это не так. С ней было хорошо, но мне хотелось большего. Ларс был прав. Не было ничего лучше несогласной женщины.
* * *
Я не мог перестать думать о женщине в доме Ларса, но когда я спросил его, могу ли я навестить его снова, он ответил нет. Он сказал, что это типа как с наркотиками: первая доза была бесплатной, просто чтобы подсесть, но как только ты начинал жаждать ее, тебе приходилось платить. Он сказал, что если я захочу снова использовать Джудит, это будет стоить мне пятьсот. Однако он сказал, что мне лучше поторопиться, потому что он скоро избавится от нее. Я сказал ему, чтобы он пошел к черту, а потом пошел и трахал свою сестру до чертиков, пока она едва могла ходить.
Я залез в местные новости и просмотрел их за несколько недель назад, но не смог найти ничего о пропавшей Джудит Доннели или о чем-то вроде этого. Но Фаррагут-стрит была не так уж далеко от того места, где я жил, поэтому однажды после школы, просто так, я прогулялся туда, сам не совсем понимая, почему. Я нашел номер 826, и это был обычный дом. Не знаю, ожидал ли я увидеть там толпу копов или что-то в этом роде, но ничего такого там не было. Но когда я подошел ближе, я увидел девушку, сидящую на крыльце на качелях. Она читала книгу. Ей было, может быть, семнадцать или восемнадцать, но я никогда ее раньше не видел, поэтому не думаю, что она училась в моем колледже. У нее были длинные темно-каштановые волосы и милое личико с красивым круглым ртом. На ней была толстовка и джинсы, но, насколько я мог видеть, ее фигура тоже была довольно милой.
