Моросил дождь. Как будто небо решило выжать из себя остатки влаги, капля за каплей, пока земля не превратится в глиняную кашу. Дворники — ритмичные, механические, как метроном на похоронах. Шипят, скрипят, сбрасывают воду, но она снова ползёт по стеклу, размазывая свет фар, искажая мир до неузнаваемости. Саша держит руль одной рукой. Вторая лежит на колене, пальцы слегка подрагивают от усталости. Он не торопится. Нет причины. Никто не ждет. Ни дома, ни на работе, ни в этом чертовом мире, где даже деревья по обочине стоят, как приговоренные, мокрые, безмолвные, с опущенными ветвями.
В машине тепло. Но это не спасает. Тепло — как обман. Оно греет кожу, но не душу. Душа — пустая. Пустота, заполненная эхом собственных мыслей, которые тонут в шуме шин и стуков дождя. Он переключает радиостанции. Голоса, музыка, реклама — всё одинаково. Бессмысленно. Он выключает. Тишина — лучше. Тишина не требует ответа. Не спрашивает, почему ты едешь домой в одиночестве. Не спрашивает, почему ты больше не хочешь говорить с кем-то, кроме самого себя.