- Чисто, мам? – спросил парень хриплым, прерывистым от волнения и физического напряжения голосом.
Елена посмотрела вниз. Удовлетворение и тепло разливались по ее телу. Чувство чистоты после его языка было необычным, приятным, но больше ее волновало другое: преданность сына, его возбуждение, его покорность.
Женщина почувствовала мощную пульсацию в своем клиторе - ей хотелось сына, хотелось видеть его удовлетворение.
- Идеально, Артем, – сказала Елена, и в ее голосе зазвучали новые, более темные нотки. – Ты заслужил награду. Встань.
Парень выпрямился, его колени слегка дрожали, а джинсы заметно выпирали в области ширинки. Он смотрел на мать, ожидая продолжения, затаив дыхание.
Елена медленно встала с унитаза, замерла лицом напротив лица сына, ее тело – соблазнительная красота зрелой женственности – было полностью открыто взгляду парня. Ее грудь высоко поднималась при дыхании, соски затвердели и выступили темными бугорками. Взгляд женских темных глаз был тяжелым, обещающим.
- Сними джинсы и трусы, – скомандовала Елена тихо, но так, что слова прозвучали как удар хлыста по нервам сына. – Я хочу видеть, как ты возбужден. Хочу видеть, как ты дрочишь, глядя на мою пизду.
Артем замер на секунду, потом его руки лихорадочно задвигались. Он расстегнул джинсы, стянул их вместе с трусами вниз, освобождая свой член - он был полностью эрегирован, длинный, толстый, с натянутой кожей, темно-розовой головкой, из щели которой сочилась прозрачная капля предэякулята, вены пульсировали по стволу.
Парень стоял перед матерью, обнаженный по пояс, его юношеское, крепкое тело контрастировало с ее зрелой красотой. Напряженный пенис гордо высился, указывая почти прямо на материнское лоно.
- Да... – довольно прошептала Елена, ее взгляд скользнул по молодому телу к члену, и она почувствовала, как влага обильнее смазала ее половые губы. – Вот так. Возьми хуй в руку. Дрочи. И смотри. Смотри на мою пизду, сынок. Смотри, какая она мокрая от того, как ты вылизывал мою жопу.
Мамины слова били как электрический ток. Артем обхватил свой член правой рукой - кожа была горячей, гладкой, напряженной.
Первое движение вверх-вниз по стволу заставило парня застонать. Он сжал чуть сильнее, его большой палец прошелся по мокрой головке, разнося липкую влагу, а взгляд приковался к маминой промежности. Он видел пушистый треугольник каштановых лобковых волос, смуглые, пухлые большие половые губы, приоткрытые, обнажающие влажные, розовые внутренние губы и темный вход во влагалище. Блеск ее возбуждения был виден даже при этом свете.
Артем представил, что его язык был там, как он мог бы лизать ее сейчас, но приказ был ясен: дрочить и смотреть.
Парень начал двигать рукой быстрее, его движения становились увереннее, ритмичнее. Шлепки ладони по мокрой коже члена, его прерывистое дыхание, мамин тяжелый взгляд – все слилось в единый оркестр нарастающего возбуждения.
Артем смотрел, как мамина рука опустилась между ее ног. Два пальца скользнули между половыми губами, раздвинули их шире, обнажая полностью розовый, блестящий от смазки просвет ее влагалища и чуть выше – выступающий, твердый бугорок клитора. Елена медленно провела пальцем по своим губам, собрала блестящую влагу и размазала ее по клитору - легкий круговой массаж.
- Вот она, сынок, – женский голос был низким, хриплым. – Вот моя мокрая пизда. Она вся мокрая от того, как ты служишь мне. Дрочи сильнее. Покажи мне, как ты можешь кончить.
Артем застонал громче, его рука двигалась как поршень, смазка из залупы облегчала движение. Он смотрел, как мамины пальцы играют с ее клитором, как влага покрывает эти пальцы и стекает вниз. Парень представлял, что это его язык, его член. Ощущения в промежности Темы нарастали, сжимались в тугой, горячий узел, а его яички подтянулись, напряглись.
- Мам... я... я скоро... – вырвалось у парня, и его движения стали хаотичными, судорожными.
- Кончай, Артем, – приказала Елена, и в ее голосе прозвучала властная нежность. Она раздвинула бедра шире, подставив под сына свои стройные, ухоженные ноги. – Кончай мне на ноги. Покрой мои ноги своей спермой. Я хочу ее видеть на своей коже.
Это стало последней каплей.
Волна оргазма накрыла Артема с такой силой, что его колени подкосились. Парень вскрикнул, его тело выгнулось, рука судорожно сжала член у самого основания. Первый толчок – густая, белая струя спермы вырвалась из головки и дугой полетела вниз, попав на внутреннюю поверхность маминой левой икры. Второй, третий толчки – еще струи, уже короче, но обильнее, покрыли женскую кожу теплыми, липкими каплями и потеками.
Белые капли застыли на маминой гладкой, загорелой коже, контрастируя с малиновым лаком на ногтях пальцев ног. Артем стоял, тяжело дыша, его член еще пульсировал в руке, выдавая последние капли кончи. Глаза парня были затуманены, он смотрел на свое семя на маминой ноге, и волна абсолютной покорности и удовлетворения накрыла Тему.
Елена посмотрела вниз на белые потеки спермы на своей коже - вид был одновременно откровенным и невероятно возбуждающим. Ее влагалище сжалось от волны собственного, почти достигшего пика возбуждения, и женщина почувствовала легкую пульсацию клитора. Но сейчас было не до нее - сейчас было время закончить с сыном.
- Молодец, сынок, – сказала Елена, и хоть ее голос снова стал бархатистым, в нем по-прежнему звучала непререкаемая власть. – Ты кончил красиво. Очень много спермы. А теперь... Подойди ближе.
Артем, все еще дрожащий от пережитого оргазма, сделал шаг вперед. Его член начал опадать, но был все еще влажным и чувствительным.
Елена указала на свои ноги, на блестящие белые капли кончи:
- Видишь? Твоя сперма на моей коже. Твоя обязанность – убрать за собой. Слижи ее. Слижи свою сперму с моих ног, сынок. Сейчас же.
Артем смотрел на белые потеки. Запах спермы, знакомый, но всегда возбуждающий, смешивался с маминым запахом, все еще витавшим в воздухе. Мысль слизать свое семя с ее тела была одновременно унизительной и невероятно эротичной.
Парень снова опустился на колени перед матерью, и его лицо оказалось на уровне ее коленей. Он увидел капли своей спермы на маминой икре, чуть выше щиколотки, наклонился и осторожно провел языком по теплой, липкой полосе. Вкус был солоноватым, специфическим, узнаваемым. Тема слизал одну полоску, потом другую, его язык скользил по женской гладкой коже, собирая вязкую жидкость.
Артем двигался вверх, к другим каплям, его губы касались маминой кожи, впитывая остатки. Парень чувствовал запах мамы, смешанный с запахом его спермы, ощущал под языком едва-едва отросшую стерню волос на ногах.
Возбуждение, приглушенное оргазмом, начало снова тлеть где-то глубоко внутри, и он работал тщательно, вылизывая каждую каплю, каждое пятнышко, пока мамина кожа снова не стала чистой и блестящей только от его слюны. Артем дошел до самой щиколотки, до пальцев ног, слизывая крошечные брызги. Когда он закончил, то поднял на маму глаза. Его губы блестели.
- Чисто, мам, – сказал парень тихим голосом, в котором читалось ожидание одобрения.
Елена посмотрела на свои ноги - они сияли чистотой – потом перевела всзгялд на лицо сына – покорное, возбужденное, преданное. Чувство абсолютной власти, смешанное с материнской нежностью и чисто физиологическим удовлетворением от увиденного, наполнило женщину. Она протянула руку и нежно провела пальцами по влажным губам парня.
- Идеально, сынок, – прошептала Елена. – Ты все сделал прекрасно.
Она наклонилась и поцеловала Артема в макушку:
– Теперь одевайся и иди. У тебя еще уроки.
Артем встал, чувствуя легкую слабость в ногах, но и глубочайшее удовлетворение. Он подобрал свои джинсы и трусы, оделся. Его член теперь был мягким, но память о только что пережитом заставляла сердце парня биться чаще. Он бросил последний взгляд на мамино обнаженное тело, на ее улыбку, полную тайного знания и обещания, что это повторится. Тема кивнул и вышел из ванной, тихо закрыв за собой дверь.
Елена осталась стоять перед зеркалом. Она видела свое отражение – зрелую, красивую женщину, чье тело только что было центром вселенной для ее сына. Мать Артема провела рукой по животу, чуть ниже пупка, где все еще тлели угольки возбуждения. Вид спермы на ногах сына, ощущение его языка на своем анусе и на своей коже...
Елена улыбнулась своему отражению: Артем хорошо справился со своей обязанностью.
До следующего раза.
Женщина повернулась, чтобы принять душ, чувствуя легкую липкость слюны сына между ног и приятную усталость удовлетворенной власти.
