Он опустился ниже, и его руки легли на внутреннюю поверхность маминых бедер, мягко раздвигая их шире. Дыхание парня коснулось женской письки, заставив мышцы живота Светланы сжаться.
- Кирюша… – выдохнула она, и в ее голосе была мольба и предвкушение.
Кирилл не заставил себя ждать. Его язык – широкий, плоский, влажный – лизнул маму снизу вверх, от самого входа во влагалища до клитора, скользнул по всей длине щели, собирая смазку. Вкус был концентрированным, солоновато-сладким, невероятно возбуждающим.
Светлана вскрикнула, ее бедра дернулись навстречу сыну:
- Ох! Да! Вот так!
Кирилл повторил движение языком медленнее, смакуя ощущения, а потом сосредоточился на клиторе. Его язык закружился вокруг маленького, напряженного бугорка, нажимая, посасывая. Светлана застонала, ее руки снова впились в волосы сына, но не отталкивали, а прижимали сильнее. Парень чувствовал, как мамино тело выгибается, как напрягаются мышцы ее бедер и живота.
Он ввел кончик языка глубже, между половых губ, ощущая их бархатистую внутреннюю поверхность, горячую и влажную. Потом снова поднялся к клитору, ускоряя движения языка, добавляя легкие пощипывания губами.
- Ааах! Там! Сильнее! Крути! – женские стоны становились громче, прерывистее. Светлана двигала бедрами в такт движениям сына, подставляя клитор под атаку языка.
Кирилл подчинился и сосредоточил все внимание на клиторе, лаская его быстрыми, вибрирующими движениями кончика языка, посасывая и слегка покусывая. Одновременно его пальцы нашли вход во влагалище, и два пальца легко скользнули внутрь – вагина была горячей, невероятно влажной и узкой, несмотря на готовность.
Парень начал медленно вводить и выводить пальцы, изгибая подушечки, нащупывая ту самую шероховатую точку на передней стенке.
Комбинация стимуляции клитора снаружи и точки G внутри сработала мгновенно. Тело Светланы напряглось в дуге, ее крик – высокий и срывающийся – огласил комнату. Писька сжалась вокруг пальцев сына судорожными спазмами, и из нее хлынула горячая волна смазки. Женщина забилась в оргазме, ее руки держали голову парня, а ноги сжимали его плечи.
Кирилл не прекращал ласкать языком клитор, ощущая каждую пульсацию маминой плоти, впитывая ее соки, пока конвульсии не стихли, и она не обмякла на диване, тяжело дыша.
- Боже… Сынок… Ты… – женщина не могла говорить, ее великолепная грудь тяжело вздымалась, а на вспотевшем лице было блаженное изнеможение.
Кирилл медленно вынул пальцы, блестящие от маминых соков, и поднялся с колен, глядя на Светлану сверху. Его собственное возбуждение было на пределе - член, влажный от предэякулята, твердо упирался в ткань шорт. Парень видел мамино разомлевшее, удовлетворенное тело, и это лишь подстегнуло его желание. Он хотел не просто дать маме удовольствие - он хотел взять свое и показать, кто здесь главный.
- Встань, – сказал Кирилл, и в голосе снова прозвучала команда.
Светлана открыла глаза. В них не было сопротивления, лишь усталое любопытство и послушание. Она медленно соскользнула с дивана, встала перед сыном на слегка дрожащих ногах. Ее тело сияло в полумраке – гладкая кожа, влажная писька, тяжелые сиськи.
Кирилл шагнул вперед и развернул маму спиной к себе. Его руки легли на ее плечи, скользнули вниз, обхватив сиськи снизу. Он сжал их, ощущая вес и упругость, большие пальцы терли соски. Светлана ахнула, прислонившись спиной к груди сына, и парень почувствовал тепло ее кожи и биение сердца.
Его губы прижались к ее шее, парень кусал и целовал нежную кожу, оставляя красные метки. Одной рукой он продолжал мять грудь, другая опустилась к ее животу, скользнула ниже, к письке. Пальцы снова нащупали влажные губы и клитор, уже снова набухающий после недавнего оргазма.
- Кирилл… – задыхалась женщина.
- Молчи, – прошептал он матери на ухо, и его пальцы снова вошли во влагалище, только глубже и быстрее, чем раньше. Парень нашел точку G и начал ритмично давить на нее, одновременно большим пальцем растирая клитор. Светлана застонала, ее голова упала сыну на плечо, тело выгнулось, подставляя письку его пальцам. Кирилл почувствовал, как внутри мамы все сжимается, как нарастает новый виток возбуждения.
Но сын не дал матери кончить. Как только он почувствовал приближение спазмов, парень сразу же вынул пальцы.
Светлана ахнула от неожиданности и фрустрации, а парень быстро развернул ее к себе и прижал спиной к прохладной стене рядом с диваном. Его руки схватили женщину за бедра и приподняли. Светлана инстинктивно обвила ногами талию сына, а Кирилл одной рукой поддерживал ее под ягодицами, другой расстегнул ширинку шорт, стянул их вместе с трусами до середины бедер. Его напряженный до каменной твердости, темно-красный от прилива крови член выпрыгнул наружу. Залупа блестела влагой.
Карилл направил ее к влагалищу матери. Вход был скользким от вагинальных соков и его предэякулята. Парень не стал медлить - уперся головкой, почувствовав упругое сопротивление губ, и мощно толкнул бедрами вперед. Твердый писюн легко вошел на всю длину в горячую, влажную, невероятно тесную глубину материнского лона.
- Ааах! Да! – вскрикнула Светлана, и ее ноги сильнее сжали талию сына, а руки вцепились в его плечи. Ее писька сжалась вокруг члена, принимая его, обжигая жаром страсти.
Кирилл замер на мгновение, наслаждаясь ощущением полного владения любимой женщины. Он чувствовал каждую складку, каждую пульсацию ее внутренних стенок. Потом парень начал двигаться, мощными, глубокими толчками вгоняя член в пизду до самого основания, чувствуя, как его яички хлопают о мамину промежность, а лобок - о чувствительный клитор. Затем вытаскивал почти полностью, оставляя в письке только головку, ощущая, как влагалище сжимается в тщетной попытке удержать член, и снова вгонял до упора.
Звуки заполнили комнату – громкие, влажные шлепки лобка Кирилла о мамину плоть, хлюпание смазки при каждом движении, его хриплое дыхание, ее высокие, прерывистые стоны, переходящие в визг на каждом глубоком вхождении.
Парень трахал мать стоя, прижав к стене, и ее тело подчинялось его ритму. Он видел, как ее большие сиськи колышутся в такт толчкам, как лицо искажается от наслаждения, как губы приоткрываются в немом крике. Запах их секса – острый и животный – смешивался с ее духами, создавая пьянящую смесь разврата и желания.
- Чья? – рычал Кирилл, вгоняя в маму член с особой силой, чувствуя, как вагинальные мышцы сжимаются в спазме. - Чья сучка?
- Твоя! Сыночка! Твоя! – выкрикнула Светлана в ответ, ее ногти впились парню в спину. - Ты меня ебешь! Только ты! Ааах!
Ее слова - такие пошлые, такие запретные - подлили масла в огонь. Ритм стал бешеным, почти неконтролируемым. Кирилл трахал маму у стены как одержимый, теряя связь со всем, кроме ощущения ее горячей, влажной плоти вокруг своего члена, ее криков, ее полной подчиненности. Он видел следы своих зубов на маминой шее, видел, как колышется ее грудь, и это зрелище доводило парня до исступления. Волна экстаза нарастала стремительно и неудержимо, сжимая яички, бежала по стволу пениса.
- Свет… я… – Кирилл захлебнулся.
- Да! Кончай! – крикнула женщина, резко оттолкнувшись ягодицами навстречу последнему, самому мощному толчку сына. - Кончай в меня! Влей в мамку свою сперму!
Это стало последней каплей.
Кирилл вогнал член до предела, почувствовав, как залупа упирается в самую глубину мамкиной письки, в шейку матки. Тело напряглось в дуге, яйца подтянулись и сжались, парень издал хриплый, звериный стон, и из него вырвался мощный поток горячей кончи. Струи били глубоко внутрь маминой вагины, заполняя ее вязкой жижей. Кирилл толкался еще несколько раз, вливая в маму все новые и новые порции, чувствуя, как ее писька судорожно сжимается вокруг его писюна, выжимая последние капли.
Кирилл обмяк, тяжело дыша, все еще будто вросший в мамочку, а его руки дрожали под ее ягодицами. Светлана тоже тяжело дышала, ее голова лежала у сына на плече, тело обвисло, полностью отдавшееся в волю парня. Они стояли так несколько секунд, слившись воедино, в тишине, нарушаемой только их прерывистым дыханием и тиканьем часов.
Постепенно пульсация в члене стихла, и Кирилл осторожно ослабил хватку, позволив маме заскользить по стене вниз, пока ее ноги не коснулись пола. Светлана шатаясь, оперлась о стену, и парень медленно вытащил член с мягким хлюпающим звуком. Белые густые струйки спермы немедленно начали вытекать из растянутой, покрасневшей вагины, стекая по внутренней стороне бедер.
Кирилл стоял перед мамой, полуобнаженный, а его полувялый и липкий член болтался между ног. Он чувствовал опустошение, дикую усталость и глубокое, первобытное удовлетворение.
И стыд, который уже не был таким острым, как вчера, но все еще присутствовал.
Светлана медленно выпрямилась, опираясь о стену. Ее лицо было раскрасневшимся, волосы растрепаны, губы опухли от поцелуев, но в глазах горело то же удовлетворение, та же странная усталая нежность, что и раньше.
Женщина подалась к сыну, не обращая внимания на струйки кончи на бедрах. Ее пальцы коснулись влажного, повисшего пениса, и нежно погладили его.
- Молодец, сынок, – тихо сказала Светлана хрипловатым от крика голосом. - Снял напряжение. И маме помог.
Она подняла глаза на Кирилла - ее взгляд был серьезным, изучающим.
Парень кивнул, не в силах говорить. После того, как он только что так властно взял свое, мысль о том, чтобы «делиться» мамой с кем-то еще, вызывала не яростную ревность, а скорее любопытство и странное чувство превосходства.
- Тебе ведь мало одного члена, да? – спросил Кирилл, немного улыбнувшись, и его мама удивленно вскинула бровь.
