- Я думала, что ты не хочешь делиться, – сказала Светлана, ее пальцы все еще нежно перебирали кожу члена, заставляя его снова слабо пульсировать.
Она подалась ближе к сыну и зашептала в его ухо:
- Твои друзья… Димка, Стёпа… Им понравилось. Им очень понравилось. Я слышала голос Димки. Такой голодный.
Кирилл почувствовал, как что-то сжимается у него внутри при упоминании друзей. Но это была не прежняя жгучая ревность, а скорее вызов. Что-то похожее на жажду проявить себя, доказать маме, что он куда лучший любовник, чем они.
- А мне… – Светлана улыбнулась, и в этой улыбке была вся ее суть – соблазнительная, опасная, живая. - Мне нравится быть желанной. Нравится видеть этот голод. Чувствовать его. Знать, что я могу его удовлетворить.
Женщина положила руку сыну на грудь, над сердцем, которое все еще бешено колотилось:
- Ты же не будешь ревновать, мой сильный мальчик? Ты главный, и это не обсуждается, - ее глаза смотрели прямо в глаза Кирилла без тени сомнения. -Ты позволил им один раз. Ты можешь позволить снова. Или запретить. Это твое право. Твоя власть. Надо мной. Над ними.
Мамины слова падали на благодатную почву. Мысль о том, что ОН решает и контролирует ситуацию, что это ОН позволяет или запрещает Димке и Стёпе прикасаться к ЕГО маме… Эта мысль была сладка. Она превращала потенциальную ревность в инструмент власти и делала парня не просто участником, а хозяином сексуальной игры.
Кирилл глубоко вдохнул и посмотрел на мамино лицо, на ее тело, все еще сияющее после секса, на струйки его кончи на ее бедре. Он вспомнил вчерашнюю ночь, мамино предложение трахнуть ее в попку, ее подчинение. Вспомнил сегодняшнее утро на кухне, и вот сейчас, здесь, у стены. Она была его. Полностью. И если он захочет поделиться… то это будет ЕГО решение. ЕГО воля.
- Я подумаю, – сказал Кирилл наконец, и его голос снова обрел ту властную ноту, с которой он начал этот вечер. Парень не сказал «да», не сказал «нет» - он оставил пространство для маневра. Но главное – он произнес это как хозяин положения.
Улыбка Светланы стала шире и довольной - она все поняла.
Женщина потянулась, обнажая изгибы тела, и пошла в сторону ванной, ее походка была немного неуверенной из-за сладкого гула во влагалище, но полной достоинства. Кирилл смотрел ей вслед, на мамину спину, на линию позвоночника, на ягодицы, на стекающую по бедру сперму.
Жар в паху снова начал разгораться, но теперь он был смешан с новым чувством – уверенностью. Уверенностью в своей силе, в своей власти над ней и над ситуацией.
Парень поправил шорты, чувствуя липкость на коже, и усмехнулся, чувствуя себя более уверенным человеком, чем был еще вчера.
